Сценарий выступления-спектакля – «зимняя сказка – сон перед новым годом» , песочный фильм (общее время программы 60-65 минут)

(В начале перед выступлением видео ролик с рекламой выступления и с репетиции!!! 1-2 мин.)

 Объединение «энергия искусства»

под руководством Левченкова Владимира Владимировича, представляет

творческую  шоу программу-спектакль «зимняя сказка – сон перед новым годом» , песочный фильм

(Участники : Руководитель объединения Левченков Владимир Владимирович, Парамонова Анастасия, Ряснянская Виктория, Чурсина Мария, Чурсина Анна , ……. )

(Снегурочка – Парамонова Анастасия, Дед мороз – В.В., снежинка- остальные участники)

Снегурочка: Вот и пришла зима. А вместе с ней — белоснежная сказка за окном, свежий морозный воздух, румяные щеки и Новый год. Время подводить итоги, завершать все важные дела и готовиться к наступающему году и началу новой счастливой истории.

Дед мороз: Новый Год — это любимый праздник абсолютно всех детей. Они с нетерпением ждут его наступления, потому что он всегда приносит ощущение волшебства, сказки и, конечно же, подарки!

Сказка- сон перед новым годом

Снегурочка: В глубине леса на полянке стояла избушка. Жили в ней мальчик и девочка.

(Сказку озвучивают дед мороз и снегурочка)

1. Снегурочка:

Вечером девочка и мальчик долго стояли у окна. На улице крупными хлопьями сыпался снег. Он беззвучно кружился в жёлтом свете фонарей и толстым слоем устилал всё вокруг: дороги, дома, деревья. Это миллионы маленьких снегеритят осторожно спускались с неба. Они помалкивали и крепко держались за ручки: ведь впереди их ждала неведомая земля, и ещё неизвестно, как там сложатся дела. Ночь они пролежали смирно, тесно прижавшись друг к другу: было им немного страшновато.

На дворе была метель; ветер выл, ставни тряслись и стучались. Волшебная ночь,  вслед  за  закатом солнца,  почти внезапно опустилась и,  благодаря ветерку,  ,  дышала нежной прохладой. Мириады звезд зажглись на небе, и луна, круглая и полная, лила свой серебристый свет с высоты бархатисто-темного купола и,  медленно плывя, казалась задумчивой и темной. (Константин Михайлович Станюкович. Рождественская ночь)

Две девочки уснули и им приснился сказочный сон, а каким он был мы сейчас – посмотрим!

2. Дед мороз: Наступило утро. Нежный снежок покрывал всю землю. Красиво и легко снежинки кружили с небес к земле, укрывая её белым покрывалом. Особенно грациозно они смотрелись, когда жёлтый свет фонарей освещал их падение.В маленьких и уютных домиках, раскинутых по всей долине, горели огоньки. Здесь деревья не росли на одном месте. Они двигались, и от этого окружающий пейзаж постоянно менялся. (Патрик Павловский страна золотых снов)

Снег всё падал и падал, но теперь снежинки стали меньше. Они кружили над городом, искрились, переливались самыми немыслимыми цветами. Пушистый снег лежал повсюду. ( Елена Карасёва. ОБЫЧНОЕ НОВОГОДНЕЕ ВОЛШЕБСТВО)

3. Снегурочка : Зимний лес прекрасен по-своему. Наступили холода,

Сном овеяны берёзы.

Лес, окутанный в снега, –

Не страшны ему морозы.

Веют сказочные сны

По-над просекой лесною,

Там, где ель в краю Зимы

Скорой встречи ждёт со мною.

В большом дремучем лесу, далеко на севере Финляндии, росли рядом две огромные сосны. Они были такие старые, такие старые, что никто, даже седой мох, не мог припомнить, были ли они когда-нибудь молодыми, тонкими сосенками. Отовсюду были видны их тёмные вершины, высоко поднимавшиеся над чащей леса. … Зимой, когда метель закутывала всю землю белым одеялом и цветы вереска спали под пушистыми снежными сугробами, две сосны, словно два великана, сторожили лес.

Дед мороз: Зимняя буря с шумом проносилась по чаще, сметала с веток снег обламывала вершины деревьев, валила наземь крепкие стволы. И только сосны-великаны всегда стояли твердо и прямо, и никакой ураган не мог заставить их склонить головы. У опушки леса, где росли старые сосны, на небольшом пригорке ютилась хижина, крытая дёрном, и двумя маленькими оконцами глядела в лес. ( Сказка С. Топелиуса " Зимняя сказка ")

Снегурочка: В лесу стояла славненькая елочка; место у нее было хорошее: и солнышко ее пригревало, и воздуха было вдосталь, а вокруг росли товарищи постарше, ель да сосна. Только не терпелось елочке самой стать взрослой: не думала она ни о теплом солнышке, ни о свежем воздухе; не замечала и говорливых деревенских детишек, когда они приходили в лес собирать землянику или малину. Когда стояла зима и снег лежал вокруг искрящейся белой пеленой, частенько являлся вприпрыжку заяц и перескакивал прямо через елочку — такая обида! Но прошло две зимы, и на третью елка так подросла, что зайцу уже приходилось обегать ее кругом. «Ах! Вырасти, вырасти, стать большой и старой — лучше этого нет ничего на свете!» — думала елка. (елка новогодняя сказка) Жила себе елочка в лесу, где обитало много зверей. И каждый год, в конце декабря, все обитатели леса собирались возле елочки, и праздновали Новый Год, водя вокруг нее хоровод и ища под елочкой подарки от Деда Мороза. Елочка всегда была такая нарядная и красивая, что глаз не отведешь. (Елочка, и ее друзья)

4. Дед мороз : За несколько минут до нового года девочки проснулись …

Снегурочка(вместе со всеми) :

До новых встреч! (Завершение программы )

Дед мороз: а теперь сюрприз-кому попадет выигрышный билет- сможет попробовать рисовать песком.

сценарий рисование на воде Sccenarii_vystupleniya__Vodnaya_stihiya13.docx

Сказка про начало зимы

Вечером ребёнок долго стоял у окна. На улице крупными хлопьями сыпался снег. Он беззвучно кружился в жёлтом свете фонарей и толстым слоем устилал всё вокруг: дороги, дома, деревья. Это миллионы маленьких снегритят осторожно спускались с неба. Они помалкивали и крепко держались за ручки: ведь впереди их ждала неведомая земля, и ещё неизвестно, как там сложатся дела. Ночь они пролежали смирно, тесно прижавшись друг к другу: было им немного страшновато.
Рано утром тишина закончилась: заревели снегоуборочные машины, вышли дворники с огромными мётлами. Они энергично расчищали дороги и тропинки. Грузовики и самосвалы вывозили снег из города. Снегритята не сопротивлялись, они только огорчённо вздыхали: "Не очень-то гостеприимно нас здесь встречают. Кажется, мы всем мешаем..."
Но выглянуло смешливое солнце, ласково погладило своими лучами снегритят, и они заискрились, заулыбались, зашептались тихо-тихо, почти неслышно. Может быть, всё не так уж и плохо?
Потом они снова примолкли и насторожились: во двор вышли дети. Неужели и эти будут их прогонять? Но нет, боялись они напрасно: ребятишки радовались изо всех сил: "Снег! Снег! Снег!" Они бегали и валялись в сугробах, они подкидывали снег кверху и снегритята опять кружились в воздухе. От такого обращения они снова заблестели и зазвенели: детки им нравились.
Тем временем двое детишек, уже изрядно заснеженных, подбежали к подъезду, задрали головы и стали кричать: "Ма-ма! Ма-ма!" Снегритята любознательно прислушались: "Кого это так громко зовут?" На пятом этаже стукнула форточка, показалось чьё-то лицо. Снегритята, уцепившиеся за подоконник, хорошо его рассмотрели - обычное круглое лицо, ничего особенного.
- Ма-ма! Вынеси нам санки!
Лицо широко улыбнулось, кивнуло и скрылось.
"Мама? - тревожно думали снегритята. - Санки?"
Вскоре кругленькая женщина с тем самым обыкновенным лицом вышла из дверей подъезда. На ней была курточка, накинутая поверх цветного халатика. Она вынесла санки и сухие варежки, хотя про варежки дети ничего ей не кричали. Детишки с жизнерадостным писком ухватили саночки и начали друг дружку катать. Снегритята ловко скрипели под полозьями: "Сан-ки, сан-ки" - и было очень весело.
На другом конце двора двое малышей стояли около сугроба. Один ковырялся в снегу лопаткой, другой смотрел на него с завистью и говорил: "А мой папа сделает мне лопатку ещё лучше!" Малыш с лопаткой сыпал снег на себя и своего товарища, и снегритята старательно шелестели: "Папа, лопатка."
... Короток зимний день. Вот и село солнце. Давно ушли домой ребятишки. Посерел, посинел, совсем тёмным стал снежный ковёр. Но зажглись фонари и окна домов, побежали искорки по снегу, зашуршали снегритята. "Ма-ма, санки. Па-па, лопатка," - повторяли они. Про санки и лопатку им всё было понятно, но вот: "Мама? Папа?" И почему-то всё грустнее становилось снегритятам.
К следующему утру они совсем расстроились, а тут ещё и солнышко спряталось за серые тучи - некому малышей приласкать. Начали они тоненько плакать: "Мама! Папа! А-а-а!" Плакали, плакали и скоро намокли, отяжелели.
Снова вышли дети на прогулку. Смотрят - а снег-то мокрый! Он лепится хорошо! Сразу принялись они снежные шары катать. Снегритята даже плакать забыли: что же это такое затевается? А дети кричат, будто им в ответ: "Снежную бабу лепим!"
"Что-что? Какую такую снежную бабу?" - заволновались снегритята. И кто-то догадался: "Они, наверное, оговорились! Ну, конечно, - снежную МАМУ лепят! Ура!"
Один снежный ком укладывался на другой и вскоре выросла высокая белая фигура с круглым лицом и широкой улыбкой. "Так вот же она, наша мама!" -ликовали снегритята. А рядом уже вторая снежная фигура появилась, ей в руки дали лопатку держать. "Ах, вот и снежный папа с лопаткой!" - замирали снегритята от счастья. Они сияли и звенели, как миллионы тонких хрусталинок, а дети водили хоровод и пели вместе с ними.
Потом ребята стали лепить снежки, кидаться ими, смеяться и визжать. "А неплохо оказалось тут, на земле, - думали про себя снегритята, стремительно проносясь по воздуху. - Можно ещё наших звать!" И они задорно подмигивали снежному папе, а снежной маме посылали воздушные поцелуи.

Ганс Христиан Андерсен  Елка - Новогодняя сказка

Стояла в лесу этакая славненькая елочка; место у нее было хорошее: и солнышко ее пригревало, и воздуха было вдосталь, а вокруг росли товарищи постарше, ель да сосна. Только не терпелось елочке самой стать взрослой: не думала она ни о теплом солнышке, ни о свежем воздухе; не замечала и говорливых деревенских детишек, когда они приходили в лес собирать землянику или малину. Наберут полную кружку, а то нанижут ягоды на соломины, подсядут к елочке и скажут:
- Какая славная елочка!
А ей хоть бы и вовсе не слушать таких речей.

Через год подросла елочка на один побег, через год вытянулась еще немножко; так, по числу побегов, всегда можно узнать, сколько лет росла елка.
- Ах, быть бы мне такой же большой, как другие! - вздыхала елка. - Уж как бы широко раскинулась я ветвями да выглянула макушкой на вольный свет! Птицы вили бы гнезда у меня в ветвях, а как подует ветер, я кивала бы с достоинством, не хуже других!
И не были ей в радость ни солнце, ни птицы, ни алые облака, утром и вечером проплывавшие над нею.

Когда стояла зима и снег лежал вокруг искрящейся белой пеленой, частенько являлся вприпрыжку заяц и перескакивал прямо через елочку - такая обида! Но прошло две зимы, и на третью елка так подросла, что зайцу уже приходилось обегать ее кругом.
"Ах! Вырасти, вырасти, стать большой и старой - лучше этого нет ничего на свете!" - думала елка.

По осени в лес приходили дровосеки и валили сколько-то самых больших деревьев. Так случалось каждый год, и елка, теперь уже совсем взрослая, всякий раз трепетала, - с таким стоном и звоном падали наземь большие прекрасные деревья. С них срубали ветви, и они были такие голые, длинные, узкие - просто не узнать. Но потом их укладывали на повозки, и лошади увозили их прочь из лесу. Куда? Что их ждало?

Весной, когда прилетели ласточки и аисты, елка спросила у них:
- Вы не знаете, куда их увезли? Они вам не попадались?
Ласточки не знали, но аист призадумался, кивнул головой и сказал:
- Пожалуй, что знаю. Когда я летел из Египта, мне встретилось много новых кораблей с великолепными мачтами. По-моему, это они и были, от них пахло елью. Я с ними много раз здоровался, и голову они держали высоко, очень высоко.
- Ах, если б и я была взрослой и могла поплыть через море! А какое оно из себя, это море? На что оно похоже?
- Ну, это долго рассказывать, - ответил аист и улетел.
- Радуйся своей молодости! - говорили солнечные лучи. - Радуйся своему здоровому росту, юной жизни, которая играет в тебе!
И ветер ласкал елку, и роса проливала над ней слезы, но она этого не понимала.

Как подходило рождество, рубили в лесу совсем юные елки, иные из них были даже моложе и ниже ростом, чем наша, которая не знала покоя и все рвалась из лесу. Эти деревца, а они, кстати сказать, были самые красивые, всегда сохраняли свои ветки, их сразу укладывали на повозки, и лошади увозили их из лесу.
- Куда они? - спрашивала елка. - Они ведь не больше меня, а одна так и вовсе меньше. Почему они сохранили все свои ветки? Куда они едут?
- Мы знаем! Мы знаем! - чирикали воробьи. - Мы бывали в городе и заглядывали в окна! Мы знаем, куда они едут! Их ждет такой блеск и слава, что и не придумаешь! Мы заглядывали в окна, мы видели! Их сажают посреди теплой комнаты и украшают замечательными вещами - золочеными яблоками, медовыми пряниками, игрушками и сотнями свечей!
- А потом? - спрашивала елка, трепеща ветвями. - А потом? Потом что?
- Больше мы ничего не видали! Это было бесподобно!
- А может, и мне суждено пойти этим сияющим путем! - ликовала елка. - Это еще лучше, чем плавать по морю. Ах, как я томлюсь! Хоть бы поскорей опять рождество! Теперь и я такая же большая и рослая, как те, которых увезли в прошлом году. Ах, только бы мне попасть на повозку! Только бы попасть в теплую комнату со всей этой славой и великолепием! А потом?.. Ну, а потом будет что-то еще лучше, еще прекраснее, а то к чему же еще так наряжать меня? Уж конечно, потом будет что-то еще более величественное, еще более великолепное! Но что? Ах, как я тоскую, как томлюсь! Сама не знаю, что со мной делается!
- Радуйся мне! - говорили воздух и солнечный свет. - Радуйся своей юной свежести здесь, на приволье!
Но она ни капельки не радовалась; она росла и росла, зиму и лето стояла она зеленая; темно-зеленая стояла она, и все, кто ни видел ее, говорили: "Какая славная елка!" - и под рождество срубили ее первую. Глубоко, в самое нутро ее вошел топор, елка со вздохом пала наземь, и было ей больно, было дурно, и не могла она думать ни о каком счастье, и тоска была разлучаться с родиной, с клочком земли, на котором она выросла: знала она, что никогда больше не видать ей своих милых старых товарищей, кустиков и цветов, росших вокруг, а может, даже и птиц. Отъезд был совсем невеселым.

Очнулась она, лишь когда ее сгрузили во дворе вместе с остальными и чей-то голос сказал:
- Вот эта просто великолепна! Только эту!
Пришли двое слуг при полном параде и внесли елку в большую красивую залу. Повсюду на стенах висели портреты, на большой изразцовой печи стояли китайские вазы со львами на крышках; были тут кресла-качалки, шелковые диваны и большие столы, а на столах книжки с картинками и игрушки, на которые потратили, наверное, сто раз по сто риксдалеров, - во всяком случае, дети говорили так. Елку поставили в большую бочку с песком, но никто бы и не подумал, что это бочка, потому что она была обернута зеленой материей, а стояла на большом пестром ковре. Ах, как трепетала елка! Что-то будет теперь? Девушки и слуги стали наряжать ее. На ветвях повисли маленькие сумочки, вырезанные из цветной бумаги, и каждая была наполнена сластями; золоченые яблоки и грецкие орехи словно сами выросли на елке, и больше ста маленьких свечей, красных, белых и голубых, воткнули ей в ветки, а на ветках среди зелени закачались куколки, совсем как живые человечки - елка еще ни разу не видела таких, - закачались среди зелени, а вверху, на самую макушку ей посадили усыпанную золотыми блестками звезду. Это было великолепно, совершенно бесподобно...

- Сегодня вечером, - говорили все, - сегодня вечером она засияет! "Ах! - подумала елка. - Скорей бы вечер! Скорей бы зажгли свечи! И что же будет тогда? Уж не придут ли из леса деревья посмотреть на меня? Уж не слетятся ли воробьи к окнам? Уж не приживусь ли я здесь, уж не буду ли стоять разубранная зиму и лето?"
Да, она изрядно во всем разбиралась и томилась до того, что у нее прямо-таки раззуделась кора, а для дерева это все равно что головная боль для нашего брата.

И вот зажгли свечи. Какой блеск, какое великолепие! Елка затрепетала всеми своими ветвями, так что одна из свечей пошла огнем по ее зеленой хвое; горячо было ужасно.
- Господи помилуй! - закричали девушки и бросились гасить огонь. Теперь елка не смела даже и трепетать. О, как страшно ей было! Как боялась она потерять хоть что-нибудь из своего убранства, как была ошеломлена всем этим блеском... И тут распахнулись створки дверей, и в зал гурьбой ворвались дети, и было так, будто они вот-вот свалят елку. За ними степенно следовали взрослые. Малыши замерли на месте, но лишь на мгновение, а потом пошло такое веселье, что только в ушах звенело. Дети пустились в пляс вокруг елки и один за другим срывали с нее подарки.
"Что они делают? - думала елка. - Что будет дальше?"
И выгорали свечи вплоть до самых ветвей, и когда они выгорели, их потушили, и дозволено было детям обобрать елку. О, как они набросились на нее! Только ветки затрещали. Не будь она привязана макушкой с золотой звездой к потолку, ее бы опрокинули.
Дети кружились в хороводе со своими великолепными игрушками, а на елку никто и не глядел, только старая няня высматривала среди ветвей, не осталось ли где забытого яблока или финика.
- Сказку! Сказку! - закричали дети и подтащили к елке маленького толстого человечка, и он уселся прямо под ней.
- Так мы будем совсем как в лесу, да и елке не мешает послушать, - сказал он, - только я расскажу всего одну сказку. Какую хотите: про Иведе-Аведе или про Клумпе-Думпе, который с лестницы свалился, а все ж таки в честь попал да принцессу за себя взял?
- Про Иведе-Аведе! - кричали одни.
- Про Клумпе-Думпе! - кричали другие.
И был шум и гам, одна только елка молчала и думала: "А я-то что же, уж больше не с ними, ничего уж больше не сделаю?" Она свое отыграла, она, что ей было положено, сделала.
И толстый человечек рассказал про Клумпе-Думпе, что с лестницы свалился, а все ж таки в честь попал да принцессу за себя взял. Дети захлопали в ладоши, закричали: "Еще, еще расскажи!", им хотелось послушать и про ИведеАведе, но пришлось остаться при Клумпе-Думпе. Совсем притихшая, задумчивая стояла елка, птицы в лесу ничего подобного не рассказывали. "Клумпе-Думпе с лестницы свалился, а все ж таки принцессу за себя взял! Вот, вот, бывает же такое на свете!" - думала елка и верила, что все это правда, ведь рассказывал-то такой славный человек. "Вот, вот, почем знать? Может, и я с лестницы свалюсь и выйду за принца". И она радовалась, что назавтра ее опять украсят свечами и игрушками, золотом и фруктами. "Уж завтра-то я не буду так трястись! - думала она. - Завтра я вдосталь натешусь своим торжеством. Опять услышу сказку про Клумпе-Думпе, а может, и про Иведе-Аведе". Так, тихая и задумчивая, простояла она всю ночь.

Поутру пришел слуга со служанкой.
"Сейчас меня опять начнут наряжать!" - подумала елка. Но ее волоком потащили из комнаты, потом вверх по лестнице, потом на чердак, а там сунули в темный угол, куда не проникал дневной свет.
"Что бы это значило? - думала елка. - Что мне тут делать? Что я могу тут услышать?" И она прислонилась к стене и так стояла и все думала, думала. Времени у нее было достаточно. Много дней и ночей миновало; на чердак никто не приходил. А когда наконец кто-то пришел, то затем лишь, чтобы поставить в угол несколько больших ящиков. Теперь елка стояла совсем запрятанная в угол, о ней как будто окончательно забыли.
"На дворе зима! - подумала она. - Земля затвердела и покрылась снегом, люди не могут пересадить меня, стало быть, я, верно, простою тут под крышей до весны. Как умно придумано! Какие они все-таки добрые, люди!.. Вот если б только тут не было так темно, так страшно одиноко... Хоть бы один зайчишка какой! Славно все-таки было в лесу, когда вокруг снег, да еще заяц проскочит, пусть даже и перепрыгнет через тебя, хотя тогда-то я этого терпеть не могла. Все-таки ужасно одиноко здесь наверху!"
- Пип! - сказала вдруг маленькая мышь и выскочила из норы, а за нею следом еще одна малышка. Они обнюхали елку и стали шмыгать по ее ветвям.
- Тут жутко холодно! - сказали мыши. - А то бы просто благодать! Правда, старая елка?
- Я вовсе не старая! - отвечала елка. - Есть много деревьев куда старше меня!
- Откуда ты? - спросили мыши. - И что ты знаешь? - Они были ужасно любопытные. - Расскажи нам про самое чудесное место на свете! Ты была там? Ты была когда-нибудь в кладовке, где на полках лежат сыры, а под потолком висят окорока, где можно плясать по сальным свечам, куда войдешь тощей, откуда выйдешь жирной?
- Не знаю я такого места, - сказала елка, - зато знаю лес, где солнце светит и птицы поют!

И рассказала елка все про свою юность, а мыши отродясь ничего такого не слыхали и, выслушав елку, сказали:
- Ах, как много ты видела! Ах, как счастлива ты была!
- Счастлива? - переспросила елка и задумалась над своими словами. - Да, пожалуй, веселые были денечки!
И тут рассказала она про сочельник, про то, как ее разубрали пряниками и свечами.
- О! - сказали мыши. - Какая же ты была счастливая, старая елка!
- Я вовсе не старая! - сказала елка. - Я пришла из лесу только нынешней зимой! Я в самой поре! Я только что вошла в рост!
- Как славно ты рассказываешь! - сказали мыши и на следующую ночь привели с собой еще четырех послушать ее, и чем больше елка рассказывала, тем яснее припоминала все и думала: "А ведь и в самом деле веселые были денечки! Но они вернутся, вернутся Клумпе-Думпе с лестницы свалился, а все ж таки принцессу за себя взял, так, может, и я за принца выйду!" И вспомнился елке этакий хорошенький молоденький дубок, что рос в лесу, и был он для елки настоящий прекрасный принц.
- А кто такой Клумпе-Думпе? - спросили мыши.
И елка рассказала всю сказку, она запомнила ее слово в слово. И мыши подпрыгивали от радости чуть ли не до самой ее верхушки.

На следующую ночь мышей пришло куда больше, а в воскресенье явились даже две крысы. Но крысы сказали, что сказка вовсе не так уж хороша, и мыши очень огорчились, потому что теперь и им сказка стала меньше нравиться.
- Вы только одну эту историю и знаете? - спросили крысы.
- Только одну! - отвечала елка. - Я слышала ее в самый счастливый вечер всей моей жизни, но тогда я и не думала, как счастлива я была.
- Чрезвычайно убогая история! А вы не знаете какой-нибудь еще - со шпиком, с сальными свечами? Истории про кладовую?
- Нет, - отвечала елка.
- Так премного благодарны! - сказали крысы и убрались восвояси. Мыши в конце концов тоже разбежались, и тут елка сказала, вздыхая: - А все ж хорошо было, когда они сидели вокруг, эти резвые мышки, и слушали, что я им рассказываю! Теперь и этому конец. Но уж теперь-то я не упущу случая порадоваться, как только меня снова вынесут на белый свет! Но когда это случилось... Да, это было утром, пришли люди и шумно завозились на чердаке. Ящики передвинули, елку вытащили из угла; ее, правда, больнехонько шваркнули об пол, но слуга тут же поволок ее к лестнице, где брезжил дневной свет.
"Ну вот, это начало новой жизни!" - подумала елка. Она почувствовала свежий воздух, первый луч солнца, и вот уж она на дворе. Все произошло так быстро; елка даже забыла оглядеть себя, столько было вокруг такого, на что стоило посмотреть. Двор примыкал к саду, а в саду все цвело. Через изгородь перевешивались свежие, душистые розы, стояли в цвету липы, летали ласточки. "Вить-вить! Вернулась моя женушка!" - щебетали они, но говорилось это не про елку.
"Уж теперь-то я заживу", - радовалась елка, расправляя ветви. А ветви-то были все высохшие да пожелтевшие, и лежала она в углу двора в крапиве и сорняках. Но на верхушке у нее все еще сидела звезда из золоченой бумаги и сверкала на солнце.
Во дворе весело играли дети - те самые, что в сочельник плясали вокруг елки и так радовались ей. Самый младший подскочил к елке и сорвал звезду.
- Поглядите, что еще осталось на этой гадкой старой елке! - сказал он и стал топтать ее ветви, так что они захрустели под его сапожками.
А елка взглянула на сад в свежем убранстве из цветов, взглянула на себя и пожалела, что не осталась в своем темном углу на чердаке; вспомнила свою свежую юность в лесу, и веселый сочельник, и маленьких мышек, которые с таким удовольствием слушали сказку про Клумпе-Думпе.
- Конец, конец! - сказало бедное деревцо. - Уж хоть бы я радовалась, пока было время. Конец, конец!
Пришел слуга и разрубил елку на щепки - вышла целая охапка; жарко запылали они под большим пивоваренным котлом; и так глубоко вздыхала елка, что каждый вздох был как маленький выстрел; игравшие во дворе дети сбежались к костру, уселись перед ним и, глядя в огонь, кричали:
- Пиф-паф!
А елка при каждом выстреле, который был ее глубоким вздохом, вспоминала то солнечный летний день, то звездную зимнюю ночь в лесу, вспоминала сочельник и сказку про Клумпе-Думпе - единственную, которую слышала и умела рассказывать... Так она и сгорела.
Мальчишки играли во дворе, и на груди у самого младшего красовалась звезда, которую носила елка в самый счастливый вечер своей жизни; он прошел, и с елкой все кончено, и с этой историей тоже. Кончено, кончено, и так бывает со всеми историями.
(По изданию "Фейерверк под Рождество" - Москва - С.-Петербург: "КИМОС-АРД" - фирма "РИТА" - "БИБЛИОПОЛИС", 1993)

ДЛЯ ПАРАМОНОВОЙ АНАСТАСИИ - эскизы композии

на песню золотые капельки

для песни Осенняя рубма (исолняет на сцене Борзенко Д.)

эскиз для песни "Облачко и солнышко" исполняет рисунок песком на сцене - Фролова Алина

для песни хоровод в лесу

(исполняют рисование песком на сцене Чурсина Аня и Мария)

сценарий открытого занятия (выступления) для ведущих , окрытие файла по паролю- пароль озвучивается по тел.89507698425